Юбилеи//ИЛЬДАР АВХАДИЕВ И ЕГО ВРЕМЯ//12 февраля, №6

Его отец Шафик Авхадуллович работал в Атнинском районном сельхозуправлении. Мама Маймуна Валиевна работала в колхозе «Искра» воспитателем детского сада или, как тогда выражались, детской площадки. В годы войны, когда женщины стали основной рабочей силой в сельском хозяйстве, Маймуна Валиевна стала колхозным бригадиром.

Поколение людей Ильдара Шафиковича часто называют детьми войны. Сознательная жизнь их начиналась с лишений и суровых испытаний. С лихвой хлебнул их и Ильдар. Его отец погиб на фронте. Война унесла и жизнь сестренки Дины, родившейся в 1939 году. Ребенок заболел во время отсутствия мамы, которую направили на строительство оборонительных сооружений под Казанью. О страшной утрате Маймуна Валиевна узнала, только вернувшись в родной аул.

Период учебы в школе пришелся на время послевоенной разрухи. Жизнь в селе была суровой, крестьяне с утра до вечера трудившиеся в колхозе, были задавлены налогами и жили впроголодь. Зачастую дети были предоставлены сами себе: хронически усталые взрослые спрашивали  с них больше не за сделанные уроки, а за невыполненные обязанности по дому. В этих условиях серьезное отношение к учебе проявляли самые целеустремленные, самые настойчивые. Ильдар был среди этих самых. Только тяга к знаниям заставляла его каждый день и в зимнюю стужу, и в весенне-осеннюю распутицу проделывать не близкий путь в Атню в течение трех последних лет учебы в школе.

По окончании школы Ильдар Шафикович поступает в техническое училище, оттуда его направляют работать в далекую Сибирь, в город Омск. Видимо, там он скучает по родному Татарстану и при первой возможности возвращается в Казань, где начинает работать токарем на заводе «Теплоконтроль».

Движимый жаждой знаний Ильдар Шафикович в 1956 году поступает в Казанский государственный университет на историко-филологический факультет. Его любимым предметом становится арабский язык, который преподавал Мирза Исмагилович Махмутов. Незаурядные знания, старания, способности студента Авхадиева не остались незамеченными: он был Ленинским и Тукаевским стипендиатом. Как особо одаренный студент, после четвертого курса направлен на языковую практику в Каирский университет. Триумфом учебы в университете явилось получение красного диплома.

После окончания университета Ильдар Шафикович продолжает изучать арабский язык, работая ассистентом на родном факультете, а также преподавая арабский язык в школе № 80. В этот период появляются его научные публикации.

Тогда же происходят важные перемены в личной жизни. Ильдар Шафикович обзаводится семьей. Жизнь в столичном городе становится тяжелой: бытовая неустроенность, маленькая зарплата, а в ауле мама одна…. Молодая семья решает перебраться в село, Ильдар Шафикович начинает трудиться в родной школе завучем.

Однако в Казани не забывают о незаурядных знаниях арабского языка Ильдара Шафиковича. Всякий раз, когда в республику приезжали делегации с арабского Востока, за ним посылают правительственных «гонцов». Известный политический деятель республики того времени, Председатель Верховного Совета ТАССР С. Батыев так часто прибегал к его услугам, что Ильдара Шафиковича считали его личным переводчиком.  А в 1969 году его  и вовсе направляют работать переводчиком к советским военным специалистам в республику Йемен.

Возвратившись оттуда в 1972 году, Ильдар Шафикович не рвется ни к чиновничьей должности, ни к жизни в столице. Он вновь вернулся в родной аул, в родную школу преподавателем. В этот период, задавшись целью создать местный музей,  он много времени уделяет изучению истории родных краев (этот труд при жизни Ильдара Шафиковича не был опубликован и впервые находит свет в данной книге).

В Казани не забывают о талантливом татарском гуманитарии из Нижних Шашей. В 1975 году его университетский учитель Махмутов, ставший к тому времени министром просвещения ТАССР, просит Ильдара Шафиковича поработать в своей команде. И. Авхадиев становится инспектором Министерства просвещения ТАССР. При этом преподавательскую работу Ильдар Шафикович не оставляет. Он преподает арабский язык в родном университете. Одновременно и сам учится в университете марксизма-ленинизма. В период господства коммунистической идеологии учеба в УМЛ была одним из важных звеньев в повышении социально-профессиональной квалификации.

Вслед за окончанием курса политического образования И. Авхадиев получает важное назначение, к которому, возможно, и вела его судьба. В 1980 он становится заместителем, а в 1984 году уполномоченным Совета по делам религий при Совете Министров СССР по ТАССР. Казалось бы, высшие силы учли и знания, и человеческие качества, и, внутреннюю, возможно, неосознанную потребность Ильдара Шафиковича посвятить себя служению своему народу именно в области религии. В этой неведомой системе координат было только одно «но» – преждевременность. Получи это назначение сегодня, когда религия находится на гребне политических страстей...… А тогда, в период пика господства коммунистической идеологии в официальной жизни и несанкционированного роста религиозного сознания в обществе, люди на должностях, подобных той, которую занимал Ильдар Шафикович, оказывались «крайними».

Именно в тот период лучезарная улыбка Ильдара-аги потускнела, его заразительный смех стал глуше, а присущий ему искрометный юмор проявлялся куда реже. Он оказался как бы в зазеркалье, по другую сторону от влекущего места. С присущими ему  добросовестностью, открытостью характера, восприимчивостью чужих проблем пытался решать их, понимая  ограниченность своих возможностей.

Занимая ответственный пост в жесткой общественной системе, он не только не мог быть до конца откровенным с ходатаями по открытию или сооружению церквей и мечетей, он не мог даже поставить свою подлинную фамилию под написанными им научными статьями. В изданном в Казани в 1981 году «Словаре-справочнике по исламу и атеизму» он написал  37 статей под псевдонимом Т. Ахметкозин, происходящему от первоначального названия его родного аула Нижние Шаши.

Известно, что внутренний разлад у одних ведет к цинизму, у других к апатии, а у некоторых механизм самозащиты не срабатывает и вовсе. В 1985 году у Ильдара Шафиковича случился обширный инфаркт. Нельзя точно утверждать, но мысль упрямо сбивается к выводу, что удивительно чуткое сердце  не выдержало нагрузок, накладываемых на него его же удивительно доброй к людям душой.

После перенесенного тяжелейшего заболевания Ильдар-ага не стал заниматься исключительно своим здоровьем, что было бы вполне понятно и оправданно. Он продолжал заниматься своим любимым арабским языком.  С 1987 года и до самой своей ранней кончины он продолжал преподавать арабский язык в школах и гимназиях Казани. К тому же он не мог оттолкнуть от себя людей, с которыми судьба свела его на государственном посту. Люди приходили к нему за различными советами по открытию мечетей и церквей. К концу 1980-х годов таких встреч, продолжающихся иногда несколько часов, становилось все больше: времена менялись, религия постепенно возвращалась в общественную жизнь. Более того, приветствуя происходившие изменения в социально-духовных отношениях, он в меру своих сил  способствовал им. Ильдар Шафикович проводил воскресные школы по обучению взрослого населения основам арабского языка, интерес к которому с ростом религиозного самосознания резко возрос. Зачастую занятия проходили у него дома.

Перед нами, с одной стороны, пример благополучно сложившейся судьбы сельского татарского паренька, достигшего благодаря природной  даровитости, упорству, трудолюбию  незаурядного карьерного роста.

С другой стороны, те, кто лично знал Ильдара Шафиковича, думаю, согласятся со мной, что за антуражем благополучия скрывались тягостная невысказанность, задавленный крик души. Инфаркт, ранняя смерть – это, конечно, следствие чуткого восприятия чужой боли, острой реакции на людские справедливые запросы, внутренней концентрации на желании их исполнить и  трезвого понимания ограниченности своих возможностей при существующем общественном порядке.

Размышления над жизнью Ильдара Шафиковича наводят на понимание сложности еще не нашедшего должного анализа в научных исследованиях  образа советского чиновника. Как-то плохо ложится в сложившиеся об этом образе однозначные представления  в русле конформизма, идеологической толерантности, функционального бездушия тот факт, что ни один из послевоенных уполномоченных по делам религии в Татарстане не доживал или едва доживал до 60 лет. На этот факт, кстати говоря, впервые во время нашего откровенного разговора о реалиях общественно-политической жизни, идеологической ситуации и роли отдельных личностей в этом, натолкнул меня сам Ильдар-ага. Все они умирали от инфарктов. У самого Ильдара Шафиковича первый инфаркт случился в 48 лет, а смерть настигла в 56 лет.

Однако и вышедшая книга, и вообще память об этом человеке в сердцах многих людей остается вовсе не как об еще одной жертве системы, безжалостно перемалывающей общество до достижения состояния гомогенности. За свою короткую жизнь Ильдар Шафикович успел многое. Он принадлежит к числу тех, кто и в период крутых перемен, и в период стабильности, сполна используя свое профессиональное мастерство,  «сеет разумное, доброе, вечное». Ильдар-ага был из тех истинных интеллигентов, кто, обладая незаурядным умом, гражданской ответственностью, истинной, а не декларируемой любовью к своему народу, своей родине, служит созиданию,  продолжая добросовестно учить, сочинять, изучать, невзирая ни на какую политическую конъюнктуру.

Альфия ГАЛЛЯМОВА,

кандидат исторических наук

Казань