На «Золотом минбаре» состоялось второе пришествие Иисуса

(Казань, 13 сентября, «Татар-информ», Диляра Рахимова). В программе «Золотого минбара» вчерашний вечер оказался особенным. Было продемонстрировано два так называемых «фестивальных» фильма, картины, которым в массовом прокате «не светит» практически ничего, а в историю киноискусства они уже гарантированно попали. Фильмы эти – «Дорога на Гуантанамо» Майкла Уинтерботтома и «Сукровица» Шавката Абдусаламова – противоположность друг другу. Объединило их то, что и тот, и другой зрителя не пощадили: пришел смотреть на произведение искусства, будь добр, думай, размышляй. В-общем, отдохнуть в этот вечер зрителям «Золотого минбара» не удалось, но кажется, он станет самым запоминающимся из всех фестивальных.

Когда по экрану пробежали последние титры фильма «Сукровица» и зажгли свет, зал замер. Быстро встать и уйти после такого зрелища не получается, со случайными соседями по залу обсуждать то глубинное и интимное, что назрело в душе, тоже не хочется. Да не так-то и много этих соседей вокруг, например, соседки, сидевшие справа и слева от меня, ушли с сеанса еще в начале фильма. А до начала демонстрации было обещано обсуждение фильма, творческий вечер автора. И как-то неудобно, ведь нужно что-то сказать, выразить, режиссер все-таки приехал… Но выразить словами пока не получается…

По сюжету «Сукровицы» преуспевающий книгоиздатель в один из осенних вечеров встречает своего сокурсника – писателя неудачника Ивана. Тот сочинил пьесу о втором пришествии Иисуса Христа. Ивана убивают, а рукопись остается у издателя, который принимается ее читать, совершенно не веря в то, что кроме него и самого автора такое произведение может кого-то заинтересовать.

Второй раз Христос пришел на Землю осенним днем и появился в Москве, точнее – в одной из московских подворотен в центре города. Первыми встретил он там Понтия и Куртизанку. Куртизанке Иисус, а для своих просто Боженька, понравился, как, впрочем, и другие мужчины, появлявшиеся на горизонте, и она его поцеловала. А вот Понтий был взволнован и удручен одновременно. Не мог он понять, как такое бесхитростное существо может быть Богом, а следовательно иметь Божью власть? Секретарь Понтия, по информации голоса за кадром - очень талантливый интриган, уверен, что и с Боженькой можно расправиться, если вести грамотную закулисную политику. «Убрать» Боженьку можно руками бродяги и выпивохи, который тут рядом слоняется. Вот так Посудомойка находит Иисуса с ножевым ранением на каком-то мосту и спасает его. Пока она ухаживает за ним, заплетается интрига: Секретарь «свергает» Понтия, очаровывает Куртизанку - все прекрасно, только Боженька мешает. В-общем, приходится Посудомойке совершить двойное убийство – Секретаря и бродяги, чтобы Иисус смог спокойно отправиться в мир, к человечеству.

«Можно ли совершить убийство ради Всевышнего?» - первый вопрос, который был адресован Шавкату Абдусаламову, когда зал преодолел первое замешательство и смущение. После этого зрителей что называется «прорвало»: вопросов и мнений было очень много, причем самых разных. Многих поразила печаль и усталость, которыми фильм не пронизан, а загружен, точнее картина мира, созданная автором, погружена в бездну тягучей печали. Не хочется только соглашаться с молодым человеком из зала, который сокрушался по поводу «бесперспективности» фильма. Фильм все-таки завершен хэппи-эндом, как бы кощунственно ни звучало это голливудское слово по отношению к наполненной сакральными смыслами «Сукровице».

Впрочем, ни на один вопрос зрителей Шавкат Абдусаламов так и не ответил. В тот день он устал, ему хотелось выпить чаю. Да и в самом деле, Абдусаламов не пророк, учить морали он никого не собирался, тем более принимать за других принципиальные каждого человека решения. Так, кстати, поступал и его Боженька, который на протяжении фильма не сказал ни единого слова и вообще пассивно отдавался воле суетившихся вокруг людей.

Итак, Абдусаламов, не предлагает готовых решений и ни к чему не призывает. О чем тогда фильм? Как показалось мне, и это я могу сказать только сейчас, по прошествии почти суток после просмотра, фильм призывает к духовности. Но не в том пошлом понимании, девальвированном постоянными разговорами о падении нравов, а о духовности как об осознании мира и себя в нем вне довлеющей парадигмы человеческих предрассудков. Духовность как готовность сделать свой выбор, свой подвиг, прожить свою жизнь. Посудомойка ни секунды не раздумывала, стоит ли ей идти на жертвы ради Боженьки, и тем более - сколько это будет ей стоить: духовность она не приобрела, а уже имела внутри свой сущности и извлекла мгновенно, когда настал решающий момент. Что до Понтия, Секретаря, Бездомного и Куртизанки, на мой субъективный взгляд, это Цинизм, Вероломство, Злоба и Равнодушие, которые завладели душами тех людей, от имени которых выступают. Они плохо кончили, это дает нам повод задуматься над тем, как не дать укорениться в своей душе этим чувствам.