Ежедневные посещения архиерея и ожидание неожиданной находки – раскопки на месте Казанского собора

 21 июля этого года на территории Богородицкого монастыря в Казани будет заложен первый камень в основание возрождаемого собора Казанской иконы Божией Матери. Этот храм был разрушен советской властью в начале 30-х годов прошлого века. В настоящее время на руинах, оставшихся на месте взорванного культового сооружения, силами Института археологии имени А.Х.Халикова АН РТ ведутся археологические изыскания. Частым гостем на раскопе стал митрополит Казанский и Татарстанский Феофан. В момент приезда съемочной группы ИА «Татар-информ» владыка вновь осматривал вскрытую территорию раскопа. Он согласился дать интервью агентству. 

Владыка, работы на месте разрушенного в 30-е годы собора вы контролируете лично. Каковы чувства, которые вы испытываете, видя возрождение храма? 

М. Ф.: Разные чувства. С одной стороны – радость от того, что мы наконец-то очень активно вступили в фазу воссоздания. С другой стороны, видя это неимоверно варварское отношение, думаешь – как же наша страна, наш народ могли допустить, чтобы шедевры, святыни так варварски уничтожались. Но все-таки – чувство радости от того, что правда торжествует, святыня возрождается и у народа Божия вновь и вновь появляется возможность поклоняться в этом святом месте. 

 

Знаем, что собор планируется воссоздать не только на историческом месте, но и на историческом фундаменте. Наверное, это одна из причин, по которой вы здесь постоянно находитесь? 

М. Ф.: Я думаю, что да. И вы видите, мы с вами не договаривались здесь встретиться. Это мой обычный рабочий день, когда я прежде, чем пойти в офис, обязательно зайду сюда. Сделаю это, быть может, еще и вечером, и в середине дня. Чтобы каждый раз не по докладу, а своими глазами видеть, что происходит здесь. И очень важно, чтобы все параметры были соблюдены: каким был собор, таким и будет. Именно в этих параметрах он будет воссоздан. Вы видите, разрушен довольно сильно фундамент. Конечно, поэтому будут использованы технические решения для того, чтобы его укрепить. 

Насколько я знаю, внутреннее убранство будущего собора, в основание которого уже 21 июля будет заложен первый камень, на 100 процентов будет соответствовать историческому. А насколько плотно будут взаимодействовать Казанская епархия, архитекторы, строители? 

М. Ф.: А по-другому не может быть. Я на всех совещаниях говорю: не может быть такого, чтобы мы или кто-то решили и все. Даже современная архитектура, современные материалы, современные походы не всегда могут в какой-то степени вписаться в старину. Поэтому я очень четко настаиваю, чтобы воссоздаваемый храм и внешне, и внутренне соответствовал тому облику, который был до разрушения. 

 

Археологические исследования на месте разрушенного собора ведутся силами Института археологии имени А.Х.Халикова АН РТ. Еще один человек, который почти постоянно находится на месте раскопок, – старший научный сотрудник Института археологии имени А.Х.Халикова АН РТ Андрей Старков. Он руководит ими. Ученый поделился с ИА «Татар-информ» некоторыми результатами исследований. 

Андрей Сергеевич, вы говорили, что одна из самых главных находок, которые здесь сделаны – это часть самого фундамента. Что здесь и в каком состоянии уже вскрыто, обнаружено? И какие еще находки есть? 

А. С.: Этот раскоп – одно из событий этого полевого сезона археологов. Ведутся исследования руин пещерного храма. Они сейчас расчищаются археологической экспедицией Института археологии. Удивила степень их сохранности. Перед нами можно видеть цементные полы и следы ремонта 1911 года. Тогда по просьбе великой княгини Елизаветы Федоровны произвели ремонт в подземной части собора и устроили пещерный храм. Сейчас руины этого пещерного храма археологи и осматривают. 

 

В XX веке территория Богородицкого монастыря застраивается промышленными зданиями табачной фабрики. Строительство привело к тому, что сегодня юго-восточная часть собора повреждена в фундаментной части. Здесь степень сохранности крайне низкая по сравнению с северной частью. 

Это строительство внесло, насколько я понимаю, некоторый сумбур еще и в состояние культурного слоя? 

А. С.: Да, конечно. Позднейшие перестройки, строительство крупных зданий с отрытием котлованов, конечно, уничтожают культурный слой, который располагался на территории археологических объектов. Для всех памятников археологии это основная проблема, когда на их месте производились поздние перекопы – перекопы XX века. Это, конечно, повреждает объект археологии и тот культурный слой, который в толще земли сохранялся. История этого места связана с историей города неразрывно, с историей Казанского Кремля. Здесь, по предположению историков, в предшествующие годы располагалось упоминаемое в летописях старое городище. Оно являлось одной из цитаделей города. Возможно, здесь сохранились следы и домонгольской Казани. Того периода, когда происходило возникновение города. Вот на этой самой территории, которая впоследствии была занята территорией Богородицкого монастыря, а еще позже, как мы знаем, и строениями XX века. 

А каков характер находок? 

А. С.: Характер находок – классический. Это остатки керамики, монетки, какие-то личные вещи горожан. То есть бусинки, браслеты, колечки, перстни. У археолога профессия интересна тем, что он каждый день делает какое-то открытие в толще земли при прокопке. Каждый день выявляются какие-то новые факты, новые сведения, новые археологические материалы. Конечно же, и здесь мы можем предполагать, что обнаружим какое-либо строение, которое ранее не было известно и которое может пролить свет на историю города. 

 

Наверняка приходится работать по жесткому графику, ведь уже 21 июля здесь состоится закладка первого камня в основание возрождаемого собора? 

А. С.: Здесь нет никакого конфликта по времени. Археологи никого не задерживают. Поскольку мы работаем на территории объекта, построенного в начале XIX века, здесь все позднее. Для археологии такие временные рамки – очень поздние. Только в последние несколько десятилетий культурный слой XIX века стал становиться культурным слоем. В 1950-1960-х годах он считался просто балластом, который можно было снимать механизированным способом. 

Те археологические находки, которые мы поднимаем, это, конечно, наша археологическая коллекция, которая поступит на хранение в музейный фонд РФ. У нас они не хранятся. И ценность у этих находок одна – историческая. Материальной ценности они не имеют. Следует отметить, что мы работаем в засыпи XX века, работаем с котлованом собора XIX века. Более древний предметный ряд, который выходит при исследовании, находится в так называемом переотложенном состоянии. Иными словами, древние предметы попадают в современную толщу земли. Они обнаруживаются вперемешку со стеком, с современными монетами. Встречаются более древние куски керамики, предметы времен Золотой Орды и Казанского ханства. 

 

Сейчас на раскопе работают только казанские археологи. Но мы ждем москвичей. Объект сложный, и территория города такая интересная в историческом плане, что необходимо приглашать не только более опытных коллег-археологов, но и специалистов в области храмового строительства, и в других областях. 

На территории РТ известно довольно большое число памятников, в отличие от соседних регионов, где они исчисляются несколькими тысячами. Сейчас в Татарстане известно от 5 до 7 тысяч археологических объектов. При подъеме уровня Куйбышевского водохранилища, при его заполнении были проведены обследования подтопляемой территории. Это позволило выявить значительное число объектов. К сожалению, многие находятся сейчас в подтопленном состоянии. А на предстоящий сезон археологи Татарстана планируют основной упор сделать на исследованиях на территории Болгара, Свияжска и Казани. Часть коллег отправятся в экспедиции для плановых обследований объектов на других территориях.